Стерлинг никогда и ни для кого не был якорем и в жизни не подумал бы, что хотел бы им стать. Не подходящий он для этого человек. Но для Бекки сделает все, что угодно. Он взял ее за руку.

- Я весь твой, дорогая, - поддразнил Стерлинг. – Когда будешь готова, возьми меня.

Она рассмеялась. Не суть важно, что глаза при этом застилали слезы. Звук был подобен меду в жаркий солнечный денек.

- Ты хотел это, да? – вызывающе бросила она, голос был охриплым, но не без игриво поддразнивающих ноток.

- Хотел бы, - не стал отпираться Стерлинг, перемещая вес на одно колено.

Калеб вытянул руки и прижал ладони к ее предплечьям.

- Закрой глаза.

К полному потрясению Стерлинга вверх по руке распространилось тепло, почти как электрические разряды, циркулирующие от него к Бекке… или от нее к нему.

- Бекка, ищи его ментально, - приказал Калеб.

Потянулись секунды. Та теплая энергия фонтанировала, с каждой каплей становясь все горячей, крепче, пока Беккин разум не оказался в его. Стерлинг почувствовал ее в собственном сознании.

Он не смог бы объяснить испытываемое, поскольку сам его не понимал. Но она, эта близость разума к разуму, потрясла его мир до основания. На миг закралась мысль, что Бекка сможет прочитать его прошлое, узнать о его слабых сторонах, и почти заставила его отшатнуться от нее. Но ладони Калеба стиснули руку Стерлинга, словно мужик прочёл его эмоции, а с ними и намерение.

И вдруг что-то такое случилось, что что-то щелкнуло, и он очутился за пределами своего сознания – нет, он был в Беккином. Она задохнулась от злонамеренного прикосновения. Мысленно Стерлинг узрел мальчонку - юного, сильного и злобного. Вспышка заставила резко отдернуть руку от Бекки. В него ворвалась агония, та же, что испытывала и Бекка, когда он схватился за ее плечо.

- Бекка, ищи в своем сознании Стерлинга, - скомандовал Калеб. - Ищи этот якорь, помести в центр себя. Запечатай боль. Блокируй врага. Это твой разум. Не его. Злись. Дерись!

- Дерись, - прошептал Стерлинг вслух, или скорее, как догадался потом, в ней. Он не знал этого наверняка, но почувствовал Беккино дрожание. Оно передалось и Стерлингу, и вот его тоже начала сотрясать дрожь. Пресловутая энергия прижимала его к ней, толкала. Он практически чувствовал под рукой давление ее груди.

- Не дай ему одержать верх, Стерлинг, - негромко наставлял Калеб. – Стань ее якорем. Завоюй разум.

Якорь. Он должен стать ее якорем. Стерлинг покрепче сжал руку Бекки, подле хватки Калеба.

- Бекка, - заговорил он. – Я здесь.

Ее пальцы переплелись с его, и Стерлинг услышал, как участилось ее дыхание… стало глубже. Потянулись бесконечные минуты. Девушка потянулась к его сознанию, притянула к себе и обволокла изнутри своим присутствием. Боль исчезла во внезапном слиянии разумов.

- Он ушел, - просипела Бекка, плечи ее обмякли. - Он ушел! Я сделала это!

Нервные клеточки, покалывая, прошиб электрический разряд и вмиг исчез. Стерлинг вздохнул с облегчением – это было единственное, что он смог сделать, не то задушил бы ее в объятиях. Испытывал ли он когда-нибудь подобное чувство собственника по отношению к женщине? С кем? Ее хватка на нем усилилась, взгляды встретились, и между ними пролетела искра понимания.

В той связи, что они разделили, было нечто интимное, похожее на секс. Что-то, выходящее за пределы плотского, - они знали теперь друг друга так, как не дано никому более. Единение было прекрасно. На каком-то уровне Стерлинг познал ее страхи, радости, потребности. И, подумал он, с усилием сглотнув, она узнала его. Бекка увидела то, о чем Стерлинг никогда ни с кем не делился.

- Ты точно уверена, что щит на месте, Бекка? – допытывался Калеб. – Разум твой защищен?

- Да-да, - произнесла она, явно пытаясь оторвать взор от Стерлинга и посмотреть на Калеба. – Я ощущаю его.

- Удерживай на месте, - посоветовал он. – Практикуйся: сними щит, потом установи на место. Используй Стерлинга в качестве якоря, если понадобится, особенно, когда ложишься спать. Тебе следует проверить щит и лишь после этого позволять себе засыпать.

Сон. Постель. Бекка. Стерлинг мысленно воспроизвел сей образ.

- А если она опустит ментальный барьер, то враг сможет вернуться и повторить сегодняшнее?

- Точно не уверен, но я так не думаю, - рассудил Калеб, убрал руку и, откинувшись на пятках, положил ладонь на колено. - Эмоции порождают определенного вида энергию, опутывающую мозг. Эта энергия имеет некий осадок, который остается лишь на короткий промежуток времени. Как только враг уйдет, исчезнет и он. Для повторного «подключения» к ней, ему потребуется еще один пучок энергии. И хорошая новость – Бекка, в сущности, обладает теми же возможностями оградить себя от полных джитэков даже без помощи Соединения жизней. – Он скосил глаза на Стерлинга. – Даже Охотникам найти ее не по зубам – она попросту никогда не оставит след. - Стерлинг резко выдохнул воздух. Калеб намекал, что он без последствий может разделить с Беккой близость.

- Это потому, что я пила айс? – осведомилась Бекка.

- Я так не думаю, - отозвался Калеб. - После того, как мы разделил ту связь, мне кажется, что это связано с твоей естественной, ранее, до приема айса, неосознанной способностью. Или, скорее, своеобразный синтез лечения рака с айсом. Не согласен, что твои умения могут быть воссозданы в других с недремлющими талантами людях. - Он пожал плечами. – Почему, зачем – эй, это вопрос для вас, башковитых ученых.

- Это все какое-то... малореальное, - пробормотала она, созерцая Калебы со склоненной набок головой. – Ты как две капли воды похож на Адама, и тем не менее совершенно другой.

- Почту за комплимент, - произнес он, пытаясь выглядеть беззаботным, только безуспешно. Стерлинг был в курсе тайного страха Калеба однажды стать таким же, как Адам.

- А ты с волками не якшаешься?

Калеб покачал головой.

- Нет. Это способность моего брата. – В голосе появились мрачные нотки. – Бекка, кто он? Мальчишка, атаковавший твой разум?

- Дориан, - прошептала она, потом голос набрал силу. – Сильно не хочется даже имя его произносить. Он сын Адама.

Брови Стерлинга резко вздернулись.

- Ну-ка еще разок? Сыну Адама шесть месяцев. Каким макаром он напал на твое сознание?

Бекка угрюмо пояснила:

- Дориану лишь шесть месяцев, но за месяц он становится взрослее на два года. Его ДНК – источник айса. И позволь добавить, что он похлеще Адама, само воплощение зла, и с каждым днем становится все мощней и опасней.

- Святая матерь Божья, - пробормотал Стерлинг, встретившись с Калебом взглядом.

- Можешь повторить это еще раз, - произнес Калеб. – Я почувствовал энергию мальчика. Если он в шесть месяцев настолько силен, то в год-то что будет? Или в пять?

- Он чистейшее зло, - повторила Бекка. – Не могу даже примерно описать, какое. Он убивает, лишь бы насладиться процессом, потому что это развлечет его. Я видела его в действии. И эту какую-то частичку зла потребляют каждый божий день торчки. – Губы ее приоткрылись, лицо стало белее полотна. – И я глотаю.

***

На парковке суетились люди, когда полиция пыталась пробить угнанный, согласно последним сводкам, автомобиль. Солдаты зодиусы держали их в страхе.

Между тем, то самое место, где некогда стояла угнанная тачка, Дориан теперь использовал в качестве влияния на подсознание Ребекки Бернс в надежде убить ту; Адам увидел, как глазные яблоки сына перестали закатываться и сфокусировались наконец.

- Я повидал моего дядю, пап, - промолвил Дориан. – Ты был прав. Он крайне силен. Одержал надо мной верх. Он спас женщине жизнь.

Адам испустил горестный вздох. Способности Калеба, его сильнейшие грани, сейчас создавали неудобства, хотя будь он на стороне Адама в той отводимой ему роли лидера, был бы чрезвычайно полезным.

- Он не хочет к нам присоединяться, пап, - известил его Дориан. – Даже не знаю, как ты сумеешь добиться своего. Он радеет за своих людей. Почему бы не убить пару-тройку другую из них? Он и присоединиться к нам, чтобы спасти их.